Денис: Я вырос в творческой семье, и у меня с детства было выбрано творческое направление. Я, можно сказать, шел целенаправленно. После 10 класса я попал в ПТУ и стал слесарем третьего разряда, сверлил на заводе дырки три года. После училища, по идее, я должен был сразу уйти в армию. Но поступил в институт, на архитектурный факультет. И там отучился 6 лет. Политехнический институт в Вологде, кафедра архитектуры. После института на этой кафедре я преподавал какое-то время , затем пошел в армию.

Денис: Да, мне повезло, получилась интересная история. Адъютанту рассказали, что я архитектор и еще и рисую и недавно пошел в армию. Меня сразу перевели в штаб, где я год занимался творчеством для нашей доблестной армии.

Денис: Много. Почти половину Третьяковки. Они очень любили передвижников. В части была одна книга, ее приносили, открывали на какой-либо странице и говорили: «Давай вот это». Это мог быть Шишкин, Брюллов или Коровин, или еще кто-то. Я думаю, что эти генералы оставляли что-то себе, а кое-что возили, может быть, в Москву в качестве подарков. У меня была своя мастерская, большая, метров, наверное, 40. Основной задачей было чертить большие военные плакаты, схемы, таблицы, а в промежутках рисовать.

Денис: Дальше я вернулся из армии и стал думать, чем заняться. Ко мне обратился мой товарищ, сокурсник, сейчас он главный архитектор Вологды, с предложением принять участие в конкурсе на проект городской мечети, причем в заречной части, где двухэтажная деревянная застройка и множество церквей. Там построили коттедж, и вот из этого коттеджа надо было сделать мечеть. Конкурс оказался серьезным, с большими премиальными. Его заказывал главный московский имам, мусульманская мечеть в Москве. Пришлось изучать восточную архитектуру, минареты и прочее. В итоге Александр Борисовский выиграл, а я занял второе место. И местный муфтий, который был в Вологде, отправил нас в Москву, к главному муфтию страны. Тот принимал нас в главной мечети, поил чаем, у меня есть подписанный им коран. Он до сих пор, кстати, остается главным муфтием страны. Так и закрутилось в профессии. Все сцепление петель Судьбы, когда человеку есть что предложить Судьбе и еще когда точно совпадаешь со временем.

Позже мой друг – архитектор Денис Поздняков предложил создать совместное архитектурное бюро. Это был 1998 год.Все только начиналось. И было интересно. Мы начали какие-то рекламные проекты по городу делать, интерьеры
Кстати, одним из заказчиков был Семен Гоглев. Мы для него, для завода, делали какие-то проекты. Так мы проработали до 2003 года, а затем от Семена поступило предложение поехать в Москву.
Здесь открыли первый офис продаж на Нахимовском проспекте. Владельцем была НЛК, компания Бориса Йордана. Ему тогда принадлежал вот этот лесопромышленный сектор, а потом НТВ, Европа+.
Сначала НЛК было. Потом появилось НЛК-ДОМОСТРОЕНИЕ с логотипом птичка, мы сделали новый бренд.
Самый лучший офис у нас был у метро Фрунзенская на улице Усачева. Хороший район, напротив усадьба, парк, удобно добираться и из центра с третьего кольца, да и само помещение новое современное прекрасно отремонтировано с использованием деревянных конструкций, сделали его под себя, все очень красиво. Мне все очень нравилось, все было в новинку: я, по большому счету, вырос в деревянном городе. Все мои детские воспоминания связаны с деревянными домами, деревянными сарайчиками. Правда, в Вологде это все сейчас уже почти исчезло, сохранились только исторические памятники, а вот рядовая застройка уходит.
А затем уже появился Норвекс и мы переехали на территорию Артплей.

Денис: Это сложилось естественным образом. Когда я переехал в Москву, завод, на котором мы начали работать, занимался деревянными конструкциями, и мы стали их продвигать на рынке современного деревянного домостроения. Конечно, и до этого, когда у нас была своя фирма, к нам часто обращались за проектами частных домов из дерева. Потому что все равно ты начинаешь сначала с малых форм, потом переходишь на частное домостроение, и только потом получаешь большие объекты в городе. Вообще это было очень интересное время: сдвиг культурного сознания все хотели что-то делать и не знали, как и что получится. Страна до и после очень разная во всем в образе жизни , науке, в искусстве. Появились новые возможности, все были на подъеме. А сейчас все немного по-другому и в каких-то вещах ты разочаровываешься.

Денис: Дерево - теплый материал. Это его основное преимущество. И он тактильный материал. Для человека в городской среде, мегаполисе, который постоянно находится в стрессовой ситуации, попасть в «доброжелательную» среду деревянного дома – великая удача, совсем другое мироощущение. То есть главным положительным свойством этого материала является его «человечность». Кроме того у нас в стране с древности строили из дерева, все-таки лесная страна, по большому счету. Грех было не использовать этот традиционный материал. А сейчас при таких возможностях индустриального производства «деревяшек» можно делать много всего интересного.

У всех материалов есть плюсы, и минусы. Вопрос только в том, что преобладает. Минус, возможно, в его сравнительной недолговечности. Хотя при нынешних ситуациях я бы еще посмотрел, что дольше простоит – дерево или металлоконструкция. Конечно, деревянные поверхности надо как-то накрывать. Все-таки когда они совсем открыты, это меньший срок службы. Да, дерево не боится влаги, но боится сырости, нужно, чтобы оно продувалось если оно открытое или прятать конструкции в интерьер за стекло или фасад, так кстати строят современные деревянные многоэтажки или общественные больше пролетные конструкции. Оказалось, что солнце, ультрафиолет, для дерева еще хуже, чем все остальное. Летом, на солнечной стороне древесина сильно нагревается и высыхает, появляются трещинки, могут растрескиваться даже клееные балки, но без ущерба для несущей способности, больше визуальный эффект. Ухаживать надо за всем, живешь ли ты в деревянном, кирпичном, или бетонном доме. Когда у тебя свой дом, тебе нужно следить то за трубами, то за крышей и окнами. Ничего идеального не бывает.

Денис: Одним из первых объектов, который я делал еще в Вологде, была деревянная церковь. Заказчик был частным, а не Вологодская епархия И это было непросто. Хоть она планировалась в традиционных бревенчатых конструкциях, но у нее были высокие шатры, в 3-4 этажа. И как срубить и смонтировать их, никто не знал. Потому что старых плотников со знанием технологий в то время было не найти. Нарисовать можно было какие угодно шатры, но все равно ты должен был оставаться в канонах церковной архитектуры, следовать визуальным образам традиционной деревянной архитектуры Севера. Но как это все потом осуществить. Трудности были с конструкторами: «старая гвардия» либо ушла на покой, либо перешла в бизнес, Вологда–реставрация развалилась. И мы с одним молодым конструктором, который только закончил ПГС, сели и придумали плавающие крепления и растяжки для шатров. Практически заново. В дальнейшем мы с ним много работали над разными современными объектами, с большим остеклением и металлоконструкциями, он мне здорово помогал. Но вот деревянная церковь! Это мой первый общественный проект, причем в черте города. Я его согласовывал только год, ходил по разным городским организациям, и епархиальным, и административным. Там много было всего интересного. Зато все узнал сразу, всю эту цепочку разрешений и согласований. И потом спокойно ориентировался: уже все меня знали после первого объекта. Потому он мне запомнился, что я с ним настрадался. Но, может быть, все не просто так. К нам в Вологду приезжал Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II, и я от него получил благословение, случайно.
В итоге все случилось. И шатры высокие стоят. Церковь рубленная. Причем сруб этот подарил один бизнесмен в качестве спонсорской помощи. Его где-то в Вологодской глубинке срубили, привезли, поставили. А вот с шатрами мы уже бились на месте. Потому что клееных конструкций тогда не было, это собиралось все из пиленных материалов на земле, а потом поднималось краном. Самое сложное был монтаж шатров на восьмерик и крепление. Проблема в том, что срубовая конструкция будет иметь усадку тем более что лес не сушился столько сколько ему положено и потянет за собой шатровую конструкцию Это и было самой большой проблемой. Шатер получился высотой в 3-4 этажа, с барабаном , куполом и крестом. Церковь в итоге стала выше пятиэтажек которые стоят рядом. Она действующая. Преподобного Сергия Радонежского

Денис: Потом я реставрировал еще одну церковь. Она была ХVII века, в Архангельской области. Стоял только остов, законсервированный, Слава Богу! И я восстанавливал, по архивным документам смотрел пропорции. Ездил туда, все обмерял, старые бревна меня просто поразили. Прошло почти 300 лет, а они были, как новенькие постучишь- звенят!

Денис: Я не считал, Но я работал в компании, которая производит комплекты домов из дерева и мы застраивали целые поселки , то можно сказать что их сотни , но индивидуальных построенных домов больше двух сотен я думаю . Вот общественных зданий в дереве не так много: часовенка в городе Сокол, гостиницы и рестораны, тур базы, в основном были частные жилые, дома были совершенно разные. Сначала, конечно, заказывали больше традиционные. То есть - финский опыт, условно говоря, к нам переплывал, финская коттеджная застройка. Мы, правда, пытались как-то уйти от этих финских домов, сделать подобие наших северных вологодских, изб или сараев, амбаров. Кое-где получалось это сделать.

Денис: Я не считал, Но я работал в компании, которая производит комплекты домов из дерева и мы застраивали целые поселки , то можно сказать что их сотни , но индивидуальных построенных домов больше двух сотен я думаю . Вот общественных зданий в дереве не так много: часовенка в городе Сокол, гостиницы и рестораны, тур базы, в основном были частные жилые, дома были совершенно разные. Сначала, конечно, заказывали больше традиционные. То есть - финский опыт, условно говоря, к нам переплывал, финская коттеджная застройка. Мы, правда, пытались как-то уйти от этих финских домов, сделать подобие наших северных вологодских, изб или сараев, амбаров. Кое-где получалось это сделать.

Денис: Да, усадьба в традиционном стиле.Я ориентировался на Эскиз усадьбы Лансере, на ее пропорции. Там, конечно, колонны круглые, а мы сделали квадратные.

Денис: Да, в клееном брусе делали, все в клееных материалах. И колонны клееные сделали, собрали из нескольких деталей.
Я разработал заказчику все надворные постройки в той же стилистике, даже ограждение всего участка. Но, к сожалению, он серьезно заболел, и до внутренней отделки, усадебных интерьеров мы не дошли, хотя они были спроектированы.

Денис: Когда мы разрабатывали концепцию компании «НЛК-домостроение», у нас одним из главных лозунгов был: «Новый дом -это новая жизнь». Ты человеку предлагаешь новую жизнь и происходит обоюдное стремление, диалог, формирование друг –друга, общение, тогда все получается. Вы строите себе дом и получаете новые мечты. новые ощущения , новые радости. У вас есть новая дорога к новому дому, и вы получаете новые впечатления, новые ассоциации. Конечно, построить новый дом для постоянного проживания в нынешней ситуации может только человек состоятельный, что в дереве, что не в дереве, - это немалые деньги.
До последнего времени был выбор - построить квартиру в Москве или построить дом. Сейчас мне уже кажется, что дом построить дешевле, чем квартиру. Ну, в зависимости, конечно, от стоимости участка.

Денис: Когда едешь по дорогам России, то сразу видишь, работал архитектор на объекте или не работал. Это видно сразу по соотношениям пропорций. Ты как архитектор учишься гармонии, ищешь, как привести в гармонию объем дома, площадь стен, остекление, кровлю. В этом есть определенный ритм. А здесь ты видишь, что этого нет. Как людям это объяснить? Да, мы пытаемся каждый раз это объяснять, уже на стадии поиска участка. Если человек обращается к нам на этой стадии, говорит, какие у него есть пожелания, то мы помогаем ему и с выбором участка. Очень многое зависит от того, куда ты дом поставишь. Конечно, есть какие-то предпочтения по престижности, направлению и так далее. Но остальное ты сразу можешь себе представить: какая семья, какой необходим объем дома и какой для этого нужен участок. Чтобы не было так, что у тебя участок 10 соток, а дом 600 квадратных метров. Хотя и такое возможно, как выяснилось в Ромашкове. Там вообще 3 сотки.

Денис: Там дом от границы до границы. Но там с трех сторон нет соседей, и это важно. Ты же видела этот простор? Там 10 гектаров вокруг, открытые пространства. Поэтому не важно, что дом стоит на 3 сотках. А когда ты получаешь ограничения, связанные с близким лесом или соседями, и так далее, то ты должен понимать, куда будешь смотреть. И у тебя остается, естественно, дорога, где ты можешь пройтись вокруг своего дома, и подъездная дорога, где ты можешь сменить картинку. Конечно, в любом случае обращение к профессионалу на любой стадии очень важно. Если, конечно, ты не покупаешь готовый проект в каком-то поселке. Это необходимое условие. Ты сэкономишь потом на всех стадиях, не будешь ничего перестраивать, достраивать. Как говорил один известный архитектор: «Из дерева плохо построить невозможно, что бы не строил, получиться прекрасно».
В любом случае, даже если будут какие-то недостатки, ты все равно получишь достойный вариант. Здесь еще важна текстура, материал. Брус это одно, обшивки - это другое. Почему мы пытаемся это разнообразить? Чтобы получить разную пластику фасада. Мы на этом играем.
Это каркасник. Но мы сейчас позиционируем его, как сотовую конструкцию, в нем частично использована клееная древесина. Он отличается от американского каркасника, который сделан из досочек. Сотовая конструкция придает ему массивность, монолитность, ну и отличную энерго-эффективность.

Денис: Конечно, в каркасе ты получаешь изначально более современную архитектуру. Ты уходишь от традиционного переруба. У меня были случаи, когда мы эти перерубы зашивали с фасада, то есть делали какую-то облицовку и эти перерубы минимально обрезали и зашивали. Это есть у меня и в усадьбе. Конечно, все равно, у тебя остается горизонтальный ритм бруса, вот эта разбивка все равно есть, от этого не уйти. Поэтому здесь остается играть кровлей, окнами, какими-то декоративными элементами, нависающими балконами и так далее.

Денис: Архитектура становится более современной и энергоэффективной: плоские крыши, большое остекление, хорошо утепленные стены, рассматривается все в комплексе. В брусе есть ограничения в этом плане. А в каркасе есть дополнительные возможности - ты можешь и на фасаде использовать разные отделки, и внутри. Брус жалко чем-то зашивать, он стоит дорого, и ты его оставляешь открытым.
Сейчас вот СЛТ на подходе. Мне сегодня сказали, что у СЛТ внутреннее качество будет таким, что его можно ничем не закрывать, как у мебельных панелей.

Денис: В октябре уже пробные панели будут.

Денис: А в январе будет новое оборудование, которое сможет СЛТ запиливать под любыми углами.

Денис: Массовое строительство можно развернуть. На стройку можно меньше времени тратить. Везешь готовую стену, ставишь ее и получаешь дом. Снаружи утепляешь его так же, как и каркасник, и делаешь облицовку, какую хочешь. И живешь в доме, в котором будет большая экономия на отоплении. Потому что сама СЛТ - это просто стена. Но ты ее утепляешь снаружи и получаешь энерго-эффективный дом.

Денис: Панель 100-120 мм, Это как деревянный монолит. Если хочешь, чтобы вообще за газ не платить, то сделай 200-300 мм утепление и вообще не будешь знать забот с потерями на отопление. А, жить ты будешь в деревянном массиве. Там не надо ставить пароизоляционную пленку. И он дышит. Там перекрестно склеенные доски И она как пояс из дерева. А вот со стороны утеплителя, ты обязан ставить ветрозащитную пленку, чтобы у тебя тепло из утеплителя не выдувало, и чтобы он не намок.
Ты можешь жить в экологичном дышащем доме. Если ты поставишь еще древесный утеплитель снаружи, который сейчас, я думаю, у нас уже должны начать делать, то получишь полностью натуральный дом. Причем вместо ветрозащитной пленки есть древесная плита с пропиткой. Такая мягкая плита, ее пропитали каким-то «огненным» био-составом, и она стала, как корочка. Ее кладут прямо на утеплитель, и все. Есть ещё и другие варианты.

Денис: Ну, архитектура идет, в любом случае, в сторону минимализма, особенно в современной городской застройке. То есть идет упрощение формы. Вернее, форма остается, а уходит весь лишний декор. Ритмы строительства увеличиваются, все хотят быстрее. Поэтому все будет упрощаться до минимума.

Денис: В частном домостроении тоже самое. Для индивидуального массового строительства очень хорошие предпосылки. У нас земли много, и вокруг Москвы в том числе. Но ее придерживают люди которые владеют землей, понимаешь? Благодаря этому цена на землю высокая. Естественно если земля будет доступней, то можно больше выделять на общественные зоны и нарезку участков, делать по другому, не квадратно гнездовым способом, а допустим сегментами по несколько домов с отдельным подъездом и с такой расстановкой домов можно избавится от заборов

Денис: Да. Сейчас застройщики стараются привлечь покупателей, обещают горы золотые. Но, когда поселок закончен, ключи людям дали, и ничего обещанного нет. Ни школ, ни садиков, ни общественных зон. И люди потом скидываются, сами себе достраивают все это. Куча таких примеров. Естественно, человек хочет куда-то выйти из дома, не за забором же сидеть. У нас страна заборов. да. Все об этом говорят. Вот этот профлист, люди просто обогатились. Заколотили все, что можно, этим профлистом, в разных вариациях, цветах и разной высоты. Это ужас!

Денис: Да, отлично. Дубна вообще отличный город для проживания. Воды много.
Тенденция такая, что люди все равно будут ближе к земле переезжать. Последние события показали, что сидеть три месяца в «двушке» невозможно. Все равно надо какой-то запасной аэродром иметь, на всякий случай. Даже если он будет маленький, 50 или 100 метров, но у тебя есть участок, куда можно выйти.
Нужно, чтобы власть с этим помогла, дороги надо строить и общественные пространства. Вот финны же этого добились. Добились без заборов: вот у тебя граница поселка переходит в лес, а вот переходит в городскую черту.
Власти начали хоть с городами разбираться, худо-бедно наводить порядок. Делают благоустройство. Собственников просят содержать все это в чистоте. Но, хорошо, что все поступательно идет. Время какое-то нужно. Но я считаю, что если бы опустили цены на землю, то поехали бы люди жить за город. Потому что именно это сдерживающий фактор, цены на землю в ближнем Подмосковье просто космические. А земли то навалом..

Интервью брала Лиза Фонская в августе 2020