Как я стал архитектором? Да совершенно случайно. Я вовсе не собирался становиться архитектором, я мечтал стать быть генетиком, ходил на подготовительные курсы на биологическом факультете университета. Погожим июньским днем, за месяц до поступления я встретил на улице девушку, с которой когда-то учился в художественной школе. Она собиралась поступать в архитектурный институт. "Мишин, ты что, всю жизнь лягушек собираешься резать, пойдем на архитектуру, там все наши". Там и вправду были все наши. Изгвазданные краской мольберты, гиповый нос Давида, пыльные драпировки, магнитофон играет Сержанта Пеппера, откуда-то появилась бутылка красного - в общем, родная среда. Совсем непохожая на биофак, где все чинно и тихо, чашки Петри, окуляр микроскопа, и да, эти несчастные лягушки. Ну и девушка эта мне очень понравилось. Это, видимо, и стало решающим фактором в выборе нынешней профессии.

А сложись судьба иначе, сидел бы я сейчас за микроскопом и препарировал бы этот злосчастный вирус.

А к деревянной архитектуре я не имею ни особого пристрастия, ни особого отношения. Мы, правда, построили один дом за границей и там был частично деревянный фасад.

На острове Майорка, в Испании. Мы строили там большую виллу. Дом, конечно, бетонный, но частично отделан деревом, бирманским тиком, это лучший тик, который не боится островных условий. Там солёный воздух, ветра, часто штормит. И мы пытались современные формы делать из этого тика. У нас работали два отличных столяра, папа и сын. Они все делали очень качественно. Мы вместе с ними придумывали различные хитрые узлы и стыки. Вот тогда я понял, что дерево - довольно пластичный материал, податливый.

Правда, мы столкнулись с одной проблемой: тик - дерево смолистое, оно плачет в тени. Мы покрыли дом тиком, а потом, спустя время, увидели разное поведение дерева в зависимости от освещения. Изначальная идея была такая: тик выгорит и станет серебристым, стального цвета. На солнце все так и происходило. А вот в тени, в местах, куда не попадает солнце, он выделял смолу и оставался таким неприятно рыжим. Заказчик был в бешенстве, ведь мы ему обещали серебристый дом.

Мы долго мучились, пытались даже, как Архимед, установить зеркала, чтобы солнце отражалось и падало на теневые стороны. Ничего не получилось: наверное, «ультрафиолет» от зеркал не отражается, не знаю. Нам пришлось тик побелить, и это была, конечно, трагедия. Мы отшкурили заново все поверхности и отбелили не то кислотой, не то щелочью. В результате, он стал почти серебристый, но не такой серебристый, как мы изначально рассчитывали. Это сказалось отсутствие опыта. Надо было просто набраться терпения, подержать тик под солнцем, например, год, и он бы сам весь выгорел, а потом уже пускать его в работу. Но кто же это знал, да и у кого есть этот год!

Опыта не было. А потом я вернулся к дереву, когда решил построить дачу.

Дачу, по идее, из дерева и надо строить. Сначала мы с женой построили баню и обшили её некрашеной сосной. И нам понравилось.

Седая, да, и крыша там тоже деревянная, это был, в известной степени, эксперимент. И вроде бы все хорошо, ничего с ней не происходит. А потом решили, что лиственница всё-таки покрепче, чем сосна, дольше живет. Поэтому решили дом лиственницей обшить. Но он весь деревянный.

Уникальный? Да нет, мне кажется, что в Скандинавии полно похожих домов. Я, конечно, не срисовывал. Но искренне думаю, что в нем нет ничего особенного.

Мне кажется неверным делить архитекторов по географическому признаку. Что значит наши или не наши? Какая разница, где ты родился или где ты прописан. Кто называет Рема Колхаса роттердамским архитектором? Я даже не помню точно, где он родился. Он мировой архитектор, строит во всём мире.

Возможно, именно потому, что они называют себя "наши архитекторы". Нет никаких русских архитекторов, как нет румынских или французских. Есть просто архитекторы. Мне кажется, как только возникает географическая привязка, - сразу идет понижение уровня. Мы вполне все международные. Мы ни за кем не плетемся, просто вся архитектура движется единым фронтом, если она, конечно, вообще движется куда-то. Для разума нет границ. Дух витает там, где хочет. А где находится твое физическое тело, сейчас абсолютно неважно.

Да и особо российских технологий нет, они общие, мировые.

Думаю, да. Мы часть мировой архитектуры. Должны быть. Меня бесит, признаюсь, когда говорят: московские архитекторы, питерские, воронежские или выдропужские.

Вот музыканты, например. Кто-нибудь говорит, что музыкант екатеринбургский? Музыкант он и есть музыкант.

Уже не питерский. Он вполне уже над географией парит, по-моему. Его везде слушают, правда, уже меньше. Я как-то перестал, почему-то.

Возможно, именно потому, что все считают себя локальными архитекторами. Вот, мне кажется, Юрий Григорян не московский архитектор, а просто а р х и т е к т о р. Он вполне себе конвертируемый. Мы не должны быть, как рубль, мы должны быть, как биткойн. Ничего специально русского, как специально венгерского или немецкого, нет. Есть хорошее и плохое.

Это непростой вопрос. Мы живем в постиндустриальном обществе и вернуться в аграрную страну, по видимому, уже невозможно, Лучше ли жить на земле – не знаю. Я, например, городской житель, мне нравится жить в городе, и я не хочу никуда переезжать. Я вот прожил на Петроградской стороне почти сорок лет и люблю это место.

Есть своя личная архитектура у таких людей, как Тотан Кузембаев, Юрий Григорян, Бродский, Малахов и у ещё некоторых. Они такие «маленькие автономные государства». Один из смыслов жизни, наверное, в том, чтобы понять самого себя. Архитектура - это один из инструментов в понимании самого себя, не самый плохой, как мне кажется. Выскажись в архитектуре. Существует, конечно, феноменология места, влияние места. Но мне кажется, что влияние внутреннего мира сильнее, чем влияние внешних факторов. Поэтому надо, по идее, прислушиваться к самому себе, одновременно, другим ухом, прислушиваться ко всему сразу: и к месту, и к миру.

Теперь по поводу города и деревни. Вот я родился в Самаре, тогда она называлась Куйбышев. Мы жили в старом деревянном доме, который находился в самом центре города. Библиотека, драматический театр - в пяти минутах ходьбы, художественный музей – в десяти, Волга - пятнадцать минут хода, институт, где я учился, тоже близко. Всё было совсем рядом. Это был центр города с внушительными каменными зданиями. Но там до сих пор сохранились деревянные строения. Такая купеческая среда 18-19 веков. Наш двор был похож на хутор, состоявший из нескольких домов и сараев. Толстенные дубовые ворота с калиткой и, проходя через них, ты попадаешь в свой мир. Внутри хорошо знакомые тебе люди, соседи, друзья. Выяснилось, что до революции весь этот двор принадлежал нашей семье, но потом нас как-то уплотнили. И это был феномен, потому что мы жили, как в деревне. Знаете картину Поленова "Московский дворик"?. Какие-то сарайчики, колонка с водой, земля не асфальтирована, протоптанные дорожки желтенькие, утоптанные пятками, травяные лужайки. В общем, абсолютный хутор. Но выходишь за ворота и попадаешь в бурный, цивилизованный город, а потом возвращаешься в свой тихий мир, где сирень, вишнёвый сад, где мы играем в вышибалу или пинг-понг, ходим босиком летом, потому что двор какой-то был особенно чистый. Грибы там росли, шампиньоны. Для меня это абсолютный образец рая, даже исключая то, что в детстве ты всегда в раю. Я понимаю, что сейчас этот образ жизни недостижим, невозможен. Ну, нельзя сейчас взять и построить в центре Петербурга или Москвы хутор с небольшими деревянными домиками.

Да, это vip-истории, они отдельные.

Это везде так, во всех странах. Вокруг Парижа, вокруг Лондона - такое же кольцо больших домов. Ну, может, не таких огромных, но тоже довольно чудовищных. Это общая тенденция, везде так. Может, в Париже они выглядят чуть лучше, но принцип такой же. Дешёвое многоэтажное жилье. А что с этим поделаешь? Это отпечаток экономики. Если у человека есть хоть какие-то деньги, то он, действительно, сможет купить жилье. Есть другой выход: не покупать, а снимать жилье в центре города. А как по-другому?

А что с этим можно поделать?

Возможно, но тоже не выход. Если все эти жители, миллионы небогатых людей, начнут выезжать из города, то во что превратится эта загородная агломерация? Мне кажется, что это проблема не архитектурная, даже не урбанистическая. Это проблема философская. Должны быть урбанистические философы, которые смогут осмыслить, очертить контуры нашего будущего. Может быть, через 10 - 20 лет, когда везде будет бесплатный Интернет, быстрый и доступный, как нам Илон Маск обещает, и не придется никуда перемещаться. Ты сможешь жить, где угодно, и на работу будешь ходить, перемещаясь, например, от солнечной лужайки к тенистому берегу реки, - вот такое будет твое рабочее место.

Мне идея дачных поселков не очень нравится. Есть маленькие, скажем, итальянские, испанские, средиземноморские городки, в которых живут, как в любом нашем поселке, 3000 – 5000 человек. Но это города. Там есть главная улица, там есть бар, почта, ратушная площадь с фонтаном. Там люди не в ватниках ходят и не в резиновых сапогах. Они в воскресный день надевают выглаженные рубашки, шляпы. Женщины наряжаются в красивые платья, они идут в бар. Это городской паттерн поведения. Они утром пьют кофе и обсуждают новости, а вечером пьют вино, у них есть даже какой-нибудь маленький музей.

Это никакая не дача. У них там частные дома или даже, может быть, не частные, но, тем не менее, это городской образ жизни, он вполне цивилизованный.

У нас на дачах все ходят по улице в каких-то немыслимых тренировочных штанах, никто бабочку не наденет. Попробуй - сочтут за сумасшедшего. Да и баров, кафе никаких нет в этих поселках.
А, главное, что там происходит что-то ужасное с коммуникациями. Каждая дача, каждый дом строит себе заново всё: водопровод, канализацию, скважины. Это какое-то средневековье. Это все стоит дорого, не качественно, дома греют какими-то котлами. Я считаю, что это не экологично, прежде всего. Любой поселок - это сотни септиков. Септик или ЛОС - грязная вещь. Отходы сливаются в канаву, никаких очистительных сооружений нет. И какие бы они ни были мега - экологичные, они все равно заражают всю эту среду. То же самое = котлы, газовые или другие, они тоже страшно загрязняют среду. Фильтры - их же нужно куда-то утилизировать. Мне кажется, что дачи, несмотря на внешнюю привлекательность, это, с точки зрения экологии, страшная вещь,. Они хуже городов. В городах, по крайне мере, есть централизованная теплоэлектростанция. Да, она «грязная», но она одна, и она свой район отапливает. Есть очистные сооружения, они тоже не супер-чистые, но они всё равно во много раз чище, чем септики, и так далее. Если все переедут на дачу, мы просто погибнем в собственных отходах.

Наверное, да. Может, у них в посёлке стоит какой-нибудь общий тепловой насос, есть общий септик, очистные сооружения и так далее.

Неделю назад я ездил в Москву, у нас есть заказчик в подмосковном поселке. Он очень «эко-ориентированный» человек и много рассказывал про Израиль, где иногда живет. Он рассказывает, что в Израиле правительством принята программа, что, если ты пользуешься альтернативными источниками энергии, то государство у тебя покупает излишки. Вернее. даже не так, - всё электричество, что ты произвел с помощью ветряков или солнечных батарей, у тебя выкупается государством. По цене нормальной, рыночной. А потом оно тебе продает ровно такое количество электричества, которое ты потребил, а остальное государство продает другим потребителям, а разницу тебе за него перечисляют на счет. То есть твоя задача - только производить. И, естественно, все начали производить. Он говорит, что эти технологии совершенствуются ежегодно: сначала солнечным батареям нужно было солнце, потом просто свет - они работают даже при затянутом тучами небе. А сейчас они работают даже ночью. Может, не так эффективно, но работают. Была проблема, самая главная, всех этих ветряков, солнечных батарей, что полученную энергию нужно копить. Нужны были аккумуляторы, а они дорогие и плохо утилизируются, загрязняют планету. В Израиле сделали хитро: просто подключают индивидуального производителя к городскому кабелю. И всё электричество, которое ты добыл, уходит сразу в общую энергосистему, то есть не надо его копить. И оно сразу продается и сразу где-то потребляется. У тебя стоит просто счетчик, который фиксирует, сколько у тебя отобрали этого электричества. Вообще нет батарей - гениальное решение. Ну, это правительственная политика, государственная экономика. Альтернативные источники энергии могли бы изменить и нашу загородную жизнь - не нужны эти дурацкие котлы и печки, в которых приходится сжигать дрова, и так далее.

Наименьшее из зол - вообще ничего не сжигать, использовать ветер, воздух, солнце.

Это должно быть, скорее, актом удовольствия, ритуалом, но не постоянной потребностью. Одно дело посидеть у камина или у печки, с бокалом вина, а другое дело — постоянно подкладывать дрова. Это нерационально и утомительно.

Да мне всё равно. Я считаю, что нет масштаба во вселенной. Я не вижу разницы между частным и общественным, большим и маленьким. Один из знакомых архитекторов, сейчас поехал в Японию. Он, помимо прочего, проектирует стул. Это же круто! Никто, ни Макинтош, ни Аалто, не спроектировали нормального, хорошего стула. Они, конечно, хороши по-своему, но не совершенны. Вот табуретка Аалто - на ней усидеть долго невозможно. А на стул Макинтоша даже толком не присядешь.

Что, стул Макинтоша менее важен, чем небоскреб, который построил Посохин, например, или кто там у нас сейчас строит небоскребы. Вот в Риме был театр Марцелла, а теперь стал отчасти жилым домом. Где границы между частным и общественным?

Сегодня завод, завтра жилье, а потом, может быть, опять завод. Нет разницы. мне все равно. Что бы я хотел… Вот сейчас я занимаюсь домом в Подмосковье и мне это интересно. Там может получиться хороший проект. Мы хотим сделать "timeless house", дом вне стиля и вне времени. Сейчас меня будоражит эта идея, - построить дом из мономатериала, из камня.

Ну, в нашем климате из цельного камня сделать невозможно, но возможно сделать так, чтобы внутри и снаружи был массив камня, - все откосы, все проемы - это все толстые каменные блоки.

Ваш, московский, прекрасный белый камень. Хочется локальный камень использовать, не из Италии же его везти. Вот напилим этого камня, он очень красивый, такой белый, пушистый, приятный, хорошо, правильно стареющий. Вроде бы, никто еще у нас подобное не делал, только в Италии и в Испании такие видел.

Как обычно бывает, - идея совместная, во время разговора придумывалась. Деревянный дом он категорически не хочет, потому что они, по его мнению, горят, он хочет такой вечный, думаю, из-за того, что он живет в Иерусалиме. Многие дома в тех краях тоже построены из белого камня. Возможно, он хочет кусочек земли обетованной сюда перенести. Ну, и отлично. Мне давно хотелось построить дом из единого материала. Когда всё: стены, потолки, и снаружи, и внутри, всё в одном материале. Я такой дом видел, на Майорке, у своего приятеля, архитектора. Он себе такой дом построил из местного камня, розового песчаника, вдохновившись знаменитым домом Йорна Утсона (Jørn Utzon). Целиком всё из песчаника, но потолки деревянные. Ну, не получилось у него каменный потолок сделать, хотя, конечно, можно, но это довольно сложно.

Да нет, всё должно быть по-честному, нельзя притворяться, что, якобы, потолок каменный, а на самом деле - это плиточка присобаченная. Эту ложь все почувствуют, и ты сам это будешь знать. Нет, надо делать каменный свод. Вполне можно сделать систему сводов, вытесав такие трапециевидные камни и замковые камни, и собрать без швов, без раствора, как это делали в романских храмах.

Да, у меня в голове уже все сложилось, хотя пока нет еще ни одного рисунка.

Спасибо за разговор, Лиза.

Интервью брала Лиза Фонская, С-Петербург, апрель 2020 г.
Фотографии: Юрий Пальмин