Никита Явейн: Тема деревянного строительства меня давно занимает. На Руси оно ведь было массовым, в уникальных сооружениях достигало уровня высокого искусства и только в прошлом веке оказалось "в загоне"... Одно дело, если ты строишь на загородном участке частный домик из дерева - тут препятствий не будет. Но если речь идет об общественном здании или многоквартирном доме - приготовься к сопротивлению нескольких факторов. Я имею в виду и жесткие противопожарные нормы, и отсутствие СНиП'ов по расчету деревянных конструкций, и дефицит квалифицированных специалистов - работать с деревом в наших вуз'ах не учат.

Я свой опыт в этой области начал набирать еще в 1990-х. У нас был отличный, на самом деле, проект деревянной гостиницы на 25-30 мест в центре Архангельска. Мы её почти построили, но в 1990-е годы здание развалилось, и лет десять назад было разобрано на дрова. В общем, жалко, потому что дом был реально красивый и в традициях.

Никита Явейн: Из настоящего, да. Причем, не клееного. Тогда в Архангельске ещё лес был. Ну, да ладно, это уже история.

Никита Явейн: Потому что дом построили, а крышу не сделали. Это ж были 90-е годы в самом разгаре: начались какие-то разборки, стройка остановилась... Но опыт мы большой получили - и технический, и по согласованию с пожарными. И выяснили для себя, что при работе с деревом непременно надо включать в состав проектных работ сертификацию и разработку специальных технических условий.

Никита Явейн: Это касается и отделочных элементов, и конструктивных. Первым нашим опытом 2000-х годов стала гостиница в Петергофе. Тут мы пошли по наиболее, как нам казалось, простому пути - попытались использовать западную сертификацию и западную, по преимуществу, технологию. Привезли нашу лиственницу, обработанную в Нидерландах, за безумные деньги. Оказалось, и сертификаты не столь надежные, и требованиям не очень-то соответствуют. В случае с малоэтажной гостиницей это прошло, хоть и на грани фола. К сожалению, в эксплуатации голландская продукция повела себя тоже не безупречно: с южной стороны, где перегрев, облицовку местами "выбивало" из-за ненадежных креплений, плюс происходило некоторое обесцвечивание древесины. Заказчик все равно остался доволен, но мы для себя решили больше не уповать на импорт, а работать с отечественными производителями и всерьез заниматься сертификацией. При проектировании студенческих общежитий кампуса Высшей школы менеджмента в Михайловке и томского Музея науки и техники мы так и поступили. Общежития, кстати, построены. Их фасады отделаны доской на пазах и полупазах, получившей противопожарную обработку специальным составом под давлением. Такая отделка носит подчеркнуто экологический характер и идеальна при интеграции новых зданий в природный ландшафт или в историческую застройку малых городов.

Никита Явейн: У финнов, на самом деле, к дереву еще более либеральный подход, чем в Голландии. Они работают почти без сертификатов, пять этажей облицовывают - и хоть бы хны. У них такая национальная схема, и пожарные под нее подстроены. А у нас, насколько я могу судить, самые жесткие в Европе противопожарные требования к деревянным конструкциям.

Никита Явейн: Да, еще во времена войны с бараками возникло предубеждение: если дерево, то "халабуда", с таким надо бороться, вокруг, в тридцатиметровом радиусе, ничего не строить и так далее. Эта идеология пронизывает все наши нормы, более того, она ужесточается со временем, сколько бы ни утверждали обратное. Сегодняшние нормативы к дереву еще менее лояльны, чем советские.

Никита Явейн: Тут не в поколении дело, а в ментальности. Молодое поколение пожарных дерево ещё больше не жалует. Хотя пластик горит страшнее, но это почему-то считается приемлемым. Всё что угодно, только не дерево! Сейчас есть какие-то поблажки, когда это чистый конструктив, а так вообще очень жестко. И поверьте, это в головах, а не в пожарном опыте.

Никита Явейн: Да, фанера. Возможно, SLT, точно сейчас не скажу. Технология была такая: ты облицовку ставишь, все смонтировал, а потом начинаешь пропитывать. Обрабатывать нужно очень тщательно, потому что если что-то не так, то при контакте с водой все размывается, идет пузырями.

Но в этом доме, где Студия 44 сейчас обитает, интересны не столько панели, сколько кровельная конструкция: девять мощных деревоклееных балок, каждая из которых собрана из пяти элементов - трех прямых и двух циркульных. Это первая в Петербурге мансарда с применением гнутых деревянных конструкций российского производства.

Следующим шагом на этом пути стал проект легкоатлетического комплекса с 105-метровым куполом. Прошли Главгосэкспертизу по деревянным конструкциям. Был бы такой купол единственным в России. Увы, не построили.

Да, наверное. Вкус к пространству как таковому, к объекту. Одновременно может нравиться архитектор Н.А.Львов, который застроил весь Торжок, классицист, что очень круто. Или Эрик Мосс, деконструктивист. Эрик Мосс и Том Мэйн, в целом Morfosis, – они поэты, они ломают форму, и ей становится больно. И слезы на глаза наворачиваются… А вот у Френка Гери это поза, и ничего не возникает от его архитектуры. Возможно, я грешу на него, поскольку первые его объекты были интересные. Но в целом все, что потом им сделано в Праге, например, все эти кривые сплющенные дома,– мне категорически не нравится, не про то должна быть архитектура.

Никита Явейн: Да, жаль. А потом выиграли международный конкурс на проект музея в Томске. Где как не в Томске, заповеднике деревянного зодчества, попытаться возродить традицию? Там мы впервые начали сертифицировать деревянную облицовку и сами конструкции. Было много разных типов конструкций, не все удалось сертифицировать, некоторые только согласовали. Но этот проект тоже не пока не реализован.

Никита Явейн: Нет, там сейчас проблемы с финансированием. Зато с общежитиями в Михайловке, как я уже говорил, все сложилось. Мы фактически сами нашли подрядчика и прошли весь путь сертификации. Пришлось экспериментировать: в результате пошли на то, чтобы каждую дубовую рейку пропитывать, а потом их склеивать. И тогда они выходят на оптимальную группу горючести - Г1. И держатся очень крепко - с помощью металлической обноски.

Никита Явейн: Нет, раза в полтора дешевле, чем сомнительная голландская облицовка.

Никита Явейн: Есть два подрядчика, которые умеют работать с деревом. Правда, в случае с общежитиями бакалавров заказчик повел себя не совсем правильно. Семь домов сделаны безупречно, а на двух последних сэкономили - просто взяли доску, покрасили, и все. Ее уже повело.

Никита Явейн: Со всеми было сложно. Заказчиком по петергофской гостинице была компания "Интеко", сроки были короткие, но все прошло относительно бескровно, поскольку после принятия некоего политического решения подрядчик взял на себя целый комплекс вопросов, часть нашей головной боли. Во всех остальных случаях проблемы были. С бюджетом, да и не только. Деньги на деревянную облицовку, на самом деле, соизмеримы, допустим, с отделкой известняком. Если применить немецкий известняк, то примерно то же самое по стоимости и получится.

Никита Явейн: Есть готовые технологии, которые прошли испытания на практике. Проще иметь дело с клееным брусом, но это в несущих конструкциях. А вот в части облицовки фасадов деревом у нас какие-то удивительно негибкие нормы.

Никита Явейн: Вы правы. Именно на нормативном уровне пора разобраться, за что мы так не любим дерево и почему синтетикой можно дом облицевать, а натуральным материалом нельзя. Это с трудом укладывается в нормальную логику: ведь при возгорании пластика никто не выживет в радиусе ста метров, в отличие от дерева. Мол, пластик медленно горит. Да, он, может, и медленнее горит, но с выхлопами.

Никита Явейн: Во-первых, у нас, кроме частного домостроения, деревянной архитектуры практически нет. Все, что мы сейчас видим - это какие-то облицовочные материалы на базе дерева, в основном, в интерьерах, и относительно широкое использование дерева в конструктиве, правда, только в маленьких домах. Дерево на фасадах фактически под запретом, наши эксперименты - это лишь исключение из правила. Поэтому утверждать, что мы идем в ногу с мировыми тенденциями в деревянном домостроении, я бы не стал. И дело тут не только в наших допотопных нормативах, но и в отношении людей к деревянному дому. Все хотят жить в каменном, как в сказке "Три поросенка"

Никита: И даже там услышишь: "У меня что ли денег нет на каменный дом?". Это тоже ведь в русских традициях - кто богатый, тот строил каменные палаты, в них, правда, постоянно не жил, ставил еще избу во дворе. Каменные палаты ведь были холодные, неуютные, хоть и престижные. Так не только в Томске, так и в Москве было.

Никита: Никогда об этом не думал. Дадут – возьму, а суетиться ради этого не стал бы. Надо спокойнее относиться ко всем этим ярмаркам тщеславия.